ГЛАВА XIII. 

Духовные дела во второй половине XVII века. Учреждение тобольской  митрополии и томской архиепископии. Тобольские митрополиты с 1667 по 1768 года. Содержание Тобольского митрополита и монастырей. Запрещение сибирским духовным лицам приобретать  земли от частных лиц. Захваты земель духовенством от инородцев. Денежное жалование митрополита. Инструкция духовенству, данная патриархом Адрианом. Значение Тобольского митрополита. Строение церквей и монастырей. Миссионерская деятельность за Бойкалом. Наклонность митрополита Павла обращать инородцев принуждением. Воспрещение крестить инородцев принуждением. Раскол и наклонность раскольников к самосожжению.

По отношению к церковным делам, во второй половине XVII столетия в Сибири надлежит отметить следующие меры.

На соборе архиепископов, собиравшемся в Москве в 1667 году[1], по постановлению 17 июня, положено в Царстве Сибирском: – в Томске быть архиепископии, а на Лене епископу, в Тобольске же вместо архиепископии учреждена митрополия.

В сан митрополита облечен преосвященный Корнилий, прибывший в Тобольск в 1665 году[2], который для посвящения в митрополиты был вызван в Москву в 1668 году. Тобольская митрополия поставлена в 4-й степени, после Новгородской, Казанской и Астраханской. Митрополиту были даны: саккос, белый клобук и трикирии для осенения[3].

Митрополитами Тобольскими и сибирскими, до уничтожения этой митрополии при императрице Екатерине II, были:

Корнилий – скончался, приняв схиму, 24 дек. 678 г.

Павел I…………………………....       от 1678 – 1692 >>

Игнатий (Римский-Корсаков).…       >>  1692 – 1701 >>

Дмитрий (Туптало) в Сибирь не

поехал ……………………………      >>  1701 – 1702 >>

Филофей (Лещинский)………….      >>  1702 – 1711 >>

Иоанн (Максимович)……………      >>  1711 – 1715 >>

Филофей, нареченный по принятии

в 1711 году схимы, Федором….…    >>  1715 – 1721 >>

Антоний (Стаховский)…...….……    >>  1721 – 1740 >>

Никодим (Сребрицкий) в Сибирь не поехал.

Арсений (Мацъевич)………………   >>  1742 – 1748 >>

Сильвестр (Главацкий)…………..… >>  1748 – 1755 >>

Павел II (Конюшкевич)……………  >>  1758 – 1768 >>

В 1681 году[4] епархии распределены по степеням и установлен порядок довольствия архиереев припискою монастырей с крестьянами и вотчин. При этом по отношению к сибирской митрополии сказано, что монастыри: «в Томске, в Енисейске, на Лене … пожалует великий государь в удовольствие им из своей государевой казны».

Подымался вопрос об учреждении епископии в Енисейске, Верхотурье, Тюмени и в Даурах, – но положено ограничиться учреждением епископий в Томске и на Лене.

Вопрос о содержании архиерейских домов и монастырей в Сибири, во второй половине XVII столетия, чрезвычайно обострился; и жалобы на самовольные захваты земель и разных угодий духовными лицами стали доходить до царя.

Замечательно то, что указами царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича, изданными в 1645, 1648 и 1662 годах, категорически запрещено Софийскому тобольскому архиерейскому дому, а также монастырям, получать какие бы то ни было земельные угодья, от кого бы то ни было, без царского на то указа[5]; упомянутыми же указами запрещалось сибирским служилым и обывателям давать на монастыри и церкви земельные вклады или продавать им земли. И несмотря на это земельные угодья тобольского архиерейского дома и сибирских монастырей росли быстро.

Духовенство стало отбирать у населения земли силою.

Из августовского указа 1678 года о приведении в известность земель и вотчин тобольскаго митрополичьего двора и сибирских монастырей видно, что до царя дошли жалобы такого содержания:

а)  Туринские юртовские служилые, захребетные ясачные татары, а также верхотурские пашенные и оборочные крестьяне жаловались на то, что митрополит Корнилий, в 1668 году, отнял от них рыбные ловли в Тобольске, приняв оныя на оброк от тобольской приказной избы.

б)  Разные иноземцы и русские люди жаловались, что у них отняты земли и отданы тому же митрополиту Корнилию.

в)  Тюменские служилые и ясачные татары, владевшие изстари урочищами по р. Тоболу, в которых ловят зверя для уплаты ясаку, и пашут землю, – жаловались на то, что на их земли поселился крестьянин Степан Решетников, приобретший эти земли в оброчную статью, и их татар силою сгонял с их земель, рубил двери и окна в домах и увозили сено у «ясачного де человека в то время жены не стало безвестно».

г)  Верхотурские пашенные крестьяне заявили, что архимандрит Никольского монастыря Варлаам, с братьею, отнял у них пахотные земли с посеянным хлебом, а также выгоны и рыбные ловли и поселил на их землях своих крестьян.

д)  На Пышме реке построены 2 слободы митрополья Донев-Янского монастыря.

Вследствие перечисленных жалоб, Государь повелел сделать выписи из указов о прежних пожалованиях земель: митрополичью двору с монастырями: Тобольскому – Знаменскому, Тюменскому – Преображенскому, Исетскому – Успенскому «и на Верхотурье и в иных Тобольского разряда городах».

В упомянутых выписях надлежало оговорить, сколько дворов, где именно значилось по переписным книгам 1659 года; сколько, с каких угодий бывает в год: хлеба, соли и иных запасов, а также денег; как велик расход на необходимые надобности.

Всех излишних людей против переписных книг 1659 года, а также все прибыли к монастырям после того земли от них отнять и обратить к прежнему назначению.

Дознать, по каким причинам, при каких воеводах духовенство получило лишних людей и лишния земли.

Крестьян и бобылей, которые объявятся за митрополитом и монастырями из прибылых людей, с их женами и детьми, перевести в Томский уезд для посажения на государеву пашню, снабдив их: деньгами, хлебом и солью. Остальных крестьян, приписанных к монастырским землям из кореннаго населения – посадить на государеву же пашню в тех местах, из коих они приписаны.

Жалованье сибирскому митрополиту, как видно из указа от 18 февраля 1696 года[6] было невелико, а именно по 517 рублей 27 алтын с деньгами. Сибирский митрополит Игнатий заявлял, что жалованья этого недостаточно и просил вместо упомянутого жалованья отдать ему Ницынскую слободу, Тобольского уезда, с крестьянами и земельными угодьями.

Просьба эта, однако, не уважена и приказано жалованье митрополиту сибирскому выдавать деньгами и товарами, как и всем служилым людям. Мотивировано это распоряжение тем, что прежде было основание выдавать митрополиту жалованье деньгами, потому что в митрополии было мало церквей, а ныне, когда по заявлению митрополитскаго стряпчего, в его ведении 160 церквей, с которых поступает доход, он может обойтись и без денежного жалованья.

А в следующем году повелено: митрополитам, архиепископам, епископам ни в домах своих, ни в епархиях, а также архимандритам и игуменам в монастырях – никаких лишних строений не возводить до указу, «а деньгам и хлебу приход и расход, записав в книги, присылать… к Москве»[7].

Вслед за сим состоялось распоряжение[8] на Верхотурье и Врхотурскаго уезда в мужских и женских монастырях, которые наделены земельными угодьями – денежнаго жалованья в руки, до указа, не выдавать; не выдавать таковаго же и приходским священникам, если приходу отведены пахотныя и сенокосныя земли.

Земли церквам наделены на основании писцоваго наказа, объявленнаго в 1684 году[9] Митрополитам, архиепископам и епископам определено отводить землю «из диких поль» по 1200 четей (четвертей).

Надо думать, что домогательства сибирскаго духовенства к увеличению своего материальнаго состояния сопровождались весьма крутыми мерами, если столь религиозные и столь сильно подчинявшиеся влиянию духовных люди, какими были первые государи из дома Романовых, были вынуждены ограничивать стремления сибирскаго духовенства и практиковать, по отношению к нему, крутые меры.

В 1697 году[10] инструкциею патриарха Адриана установлен внутренний распорядок в ведении церковных дел. В инструкции этой даны указания относительно благолепия в церквах церковной службы; зачисления в церковный притч священно и церковно-служителей; о печении просфор; о недопуске монашествующих проживать на миру и служить по домам; о похоронах убитых и самоубийц; об исповеди присужденных к смерти; о производстве розысков в среде духовных; о наказании за блуд и рождение детей вне брака; запрещены четвертые и кровосмесительные браки; введены выборные старосты и заказчики (один на 10 церквей); установлен порядок денежной отчетности и размер различных сборов.

Положение духовенства, установленное соборным постановлением 1667 года[11] вообще было высокое в обществе, и оно пользовалось сравнительно большими льготами. Оно избавлено было от суда воеводскаго, подлежало суду духовных лиц при архиерейских домах; духовному же суду были подсудны дела о кровосмешениях.

Духовных лиц, обвиненных в татьбе, велено допрашивать не иначе, как при заказчике духовнаго чина, который в приказной избе, при допросах, садился выше сыщика. Уличенных в преступлении лишать духовного сана и затем передавать сыщику для ведения дела гражданским порядком.

До 1681 года духовные лица пользовались правом курения вина на дому для себя[12]; право это от них отнято патриаршим указом от 6 марта упомянутаго года.

По просьбе митрополита Павла I, дозволено пропускать безпошлинно митрополичьих товаров на 200 рублей, как из Сибири, так и к нему, в Сибирь[13].

О значении, которым пользовалось Сибирское духовенство, можно судить по фактам следующего рода: тобольский митрополит Павел I отлучил от церкви в 1682 году товарища тобольскаго воеводы Михаила Васильевича Приклонского «за прозорство, гордость и за неистовое его житие и блудодеяние и за непристойныя и поносимыя речи»[14].

В 1685 году[15], тому же митрополиту выданы головою: стольник Иван Васильевич Приклонский и тюменский воевода Тимофей Григорьевич Ртищев за оскорбительныя речи.

Надо думать, что митрополит Павел был весьма строг и требователен в делах веры; при нем особенно сильно развилась в Сибири, у раскольников, наклонность к самосожжению – по заявлению Фалька[16].

Правительство сильными мерами поддерживало в народе уважение к церквам и духовенству и относилось строго к людям, оскорблявшим духовных особ и совершавших святотатственные проступки;  за кражу церковнаго имущества виновный обрекался смертной казни.

Для поднятия церковнаго благолепия, на соборе архиереев, 1667 года, постановлено в воскресенье и Господские праздники никаких работ не производить и ничем кроме яств и пития – не торговать. Священникам воспрещено ездить верхом по улицам с епитрахилью и крестом.

При совершении крестных ходов запрещено торговать у тех ворот, через которыя выходит процессия[17].

В 1684 году[18] запрещено устраивать святочныя игрища «на разжение блудных нечистот и прочих грехопадений».

Строение церквей и монастырей во второй половине XVII столетия шло несколько медленнее по сравнению с первой половиной столетия, но по прежнему сопровождало всякий новый захват земель и построение острога. Из монастырей построены следующие:

В 1650 году[19] основан старый Селегинский монастырь.

В 1663 году[20] построен Киренский Троицкий монастырь.

В 1664 году[21] основан монастырь в Якутске.

В 1771 году, неподалеку от Албазина, при Брусяном камне, иеромонахом Гермогеном заложен монастырь.

8 декабря 1672 года[22], в 5 верстах от Иркутска, заложен Вознесенский мужской монастырь. Строителем онаго был схимник Герасим.

В 1681 году монахами Феодосием и Макарием основан Преображенский мужской монастырь, названный Посольским, потому что он выстроен на южном берегу Байкала, на том месте, где был убит, в1661 году, бурятами, посол к монгольскому хану Заболоцский (Ерофей).

Они же основали Селенгинский монастырь, на правом берегу р. Селенги, к югу от Байкала.

Затем в 1698 году[23] состоялось воспрещение строить монастыри старцам – в Енисейском уезде «для того, что в Сибири мужских и женских монастырей, где всякого чина православным христианам постригаться и спасаться, довольное число есть».

Таковую же грамоту, по свидетельству Щеглова (стр. 143), получил кузнецкий воевода Лев Нарыков.

По свидетельству Словцова, около того времени в Сибири было 37 монастырей[24]; церквей же, значилось выше, было 160[25].

В 1672 году объявилась церковь в Иркутском остроге[26]. К 1705 году в Восточной Сибири существовало около 40 церквей.

В конце XVII века русская жизнь начала видимо упрочиваться в Восточной Сибири (пишет Е. Н. Воронец в обстоятельном труде: Православная Миссия в Сибири) и в русской церкви, рядом с заботами об удовлетворении религиозных потребностей русских колонистов на дальнем северо-востоке Азии, является и особое стремление к распространению православной веры среди тамошних инородцев.

На соборе 1681 года, при патриархе Иоакиме, были рассуждения о состоянии православия в Сибири и царь Алексей Михайлович предполагал даже учредить епархию в Енисейске потому что «Сибирская страна пространна и в ней еще множество народа Христа незнающего, также и ныне грады от архиерейскаго пребывания имеют большее разстояние, и именно… «от столичнаго града той епархии Тобольска до Даурских, Нерчинских и Албазинских острогов ... в едино лето, и в полтора и в два едва переходят и в тех дальних местах христианская вера не распространяется, развратники же святыя церкви там умножаются».

Но, как выше было упомянуто, учреждение епархии в Енисейске Собор отклонил, предположив учредить таковую на Лене, а в Даурию решено отправить миссию.

Миссия эта была снаряжена в 1681 году в составе 12 монахов из русских монастырей, под начальством игумена Сретенского монастыря (в Темникове Тамбовской губернии) Феодосия. По прибытии миссии в Тобольск, митрополит Павел, отправляя оную за Байкал, наставлял: «приглашать всяких иноверцев к истинной христианской вере православной, поучать их божественнаго писания со всяким тщанием и приводить к тому делу Божию без тщеславия и гордости с благонамерением, без всякого оскорбления… опасаться, чтобы какими нибудь словами не отдалить строптивых иноземцев от святаго дела восприятия православныя веры».

Затем вместо учреждения епархии на Лене решено «в дальние городы на Лену, в Даурию посылать людей духовных, архимандритов, игуменов или священников – добрых и учительных, для просвещения неверующих христианским законом[27]». Вместо епископии в Иркутске учрежден в 1706 году викариат.

Деятельность миссионеров за Байкалом, по заявлению второго иркутского архиепископа Иннокентия (Неруновича), была успешна; но надо думать, заключение свое он основывал на неверных данных, потому что упомянутая миссия была оставлена без внимания и в 1733 году умерли все миссионеры – монахи, высланные из Москвы, за исключением одного свыше столетнего старца Мисаила, который умер в 1742 году[28]. Миссионерская деятельность обоих за-Байкальских монастырей прекратились со смертью монахов, вследствие того, что не была поддержана своевременно.

Несмотря на то, что митрополит Павел давал совет Даурской миссии проводить, среди инородцев, православие мерами кротости и убеждения, – он, в своей резиденции, в Тобольске, действовал диаметрально противоположно и практиковал насилие в широких размерах. Из указа царей Иоанна и Петра Алексеевичей, даннаго тобольскому воеводе князю Петру Семеновичу Прозоровскому   и    грамот    на   имя    митрополита   Павла,   данных 5 апреля

1685 года[29] видно, что еще в 1680 году было предложено митрополиту «неволею никаких иноземцев крестить не велеть», но распоряжение это не соблюдалось. Вследствие жалоб, поступивших от тобольских татар и бухарцев, государи приказала: воеводе наблюдать, чтобы неволею в православие иноземцев не обращали «для того, что Сибирь государство дальнее и состоит меж бусурманских и иных вер многих земель, чтоб тем тобольских татар и бухарцев и иных земель приезжих иноземцев не ожесточить… а добровольно хотящих в православную христианскую веру принимать и крестить, и на такое дело их призывать, и государскою милостью обнадеживать… и которые крестятся и к тем держать ласку и привет, чтоб на них смотря и иные иноземцы провославные христианския веры пожелали».

Далее в упомянутом указе говорится, чтобы иноземцев живущих в Тобольске под горою и в других местах города, между русскими людьми, не выселять на Панин бугор, как того требовал митрополит, а оставить на местах, «чтобы им от того лишней тягости и разорения не было». При этом велено требовать от них, чтобы во время богослужения в русских церквах и при крестных ходах они не чинили никакого безчинства и чтоб не отвращали в босурманство новокрещенов, принявших православие.

Затем в 1686 году[30], по челобитью тобольских служилых и захребетных и ясашных татар и бухарцев Азбалкея Кулмаметева с товарищами – предписано, для восприятия православия желающим подавать прошения о том в приказную избу и после разсмотрении воеводскому отправлять их к митрополиту для обращения в христианскую веру. Митрополиту же воспрещено принимать эти прошения и повелено, получив таковые пересылать оныя в приказную избу и «не дождавшся» из «приказныя избы памятей – тех людей не крестить». Упомянутая мера вызвана таким обстоятельством, что для привлечения в православие митрополит принимал людей, которые, учинив какое преступление бежали от единоверцев с тем, чтобы, приняв православие избавиться от наказания, а также и от прежней кабалы. Во избежание повторения таковых случайностей на воеводу возложено: – получив челобитную об обращении в православие, исследовать, нет ли за челобитчиком какого преступления и если таковое окажется, то подвергнуть сперва должному наказанию, а потом уже допускать к принятию Христовой веры.

В наказе тобольскому воеводе, данном в 1697 году[31], снова подтверждается о недопуске насильственнаго обращения в православие и приказано лиц, подавших челобитныя о дозволении принять христианство, выдерживать месяц и если в течение этого месяца не поступит заявление о том, что они «своровали», то допускать и затем: мущин верстать в государеву службу и наделять денежным и хлебным жалованьем, а женский пол выдавать замуж за служилых людей. «Насильством же никого не крестить».

Духовенство прибегало к насилию и к подкупу при обращении в православие потому, что убеждением действовать не могло, а нравственностью восстановляло против себя не только иноземцев, но и православных.

О жизни и деятельности духовных лиц можно судить по тому, что изложено ниже.

26 ноября 1697 года[32] Енисейскому воеводе стольнику Глебову отправлена грамота такого содержания:

«Ведомо нам великому государю учинилось, что богомольцы нашего, преосвященнаго Игнатия, митрополита Сибирскаго и Тобольскаго, домовые дети боярские посланы во все сибирские города и слободы десятильниками, и те де десятильники градским и уездным людем, нападками своими ложными, многое чинят разорение и обиды и налоги и баб заставляют поневоле девок и вдов говорить ложно на городских и уездных всяких добрых людей блудное воровство; а по тем ложным (заявлениям) с тех людей емлют себе взятки великия; а иных девок разоблакают нагих, и грудь давят до крови и всякое ругательство чинят; а иные де, которыя девки и вдовы из-за таковаго их десятильников мучительства в том не винятся, и тех девок и вдов они продают таким людям, за каких никто бы дочери своей не дал, а деньги берут себе, и от того градским и уездным людям чинится разорение великое.

Приказано воеводе дознать обо всех таких делах обстоятельно «и буде который десятильник мирского чину человек, или подъяков, в таком или в ином непристойном деле подлинно явится» – то из Енисейска не отпускать до указа, содержа в приказной избе скованным. Десятильников мирского чина, на которых даже и жалоб не будет, выслать из города, так как постановлением Вселенских патриархов определено высылать в города и уезды десятильников – «духовнаго чина людей добрых… которые правосудия в делах духовных чинили с кротостью. Засим о всяких дальнейших дурных поступках десятильников составлять записи и отсылать сибирскому митрополиту, отписывая об оных государю, в сибирский приказ и приказано великаго государя людей, христиан православных, от таких разорителей» оберегать.

Неудивительно, что население не тяготело к духовенству и расколоучение или ересь делало быстрые успехи. Указ 1684 года[33] о наказании не только раскольников, но и людей, у кого они проживали или тех, которые, зная о расколе, не доносили по начальству, произвел в народе действие обратное тому, которое от него ожидалось. Повеление сжигать тех раскольников, которые после троекратной пытки «не принесут покорения святой церкви» – указало населению путь для достижения мученической смерти и конец XVII столетия ознаменовался сильно развитою наклонностью раскольников сжигаться. Академик Фальк говорит, что при Сибирском и Тобольском митрополите Павле в Сибири было особенно много раскольников лишавших себя жизни, а Павел сидел на митрополии с 1678 до 1692 года.

Щеглов (хронол. дан. из истории Сибири, стр. 127 и 133) дает нижеприводимыя сведения о числе лиц в Сибири, предавших себя сожжению в XVII столетия:

В 1679 году, в Березовке, на р. Тоболе, собралось 2700 душ обоих полов раскольников, которые тут же и сожглись.

В 1687 г., в селе Каменском (под Тюменью), в день св. Пасхи, сгорело в церкви 400 человек.

В 1687 г. 9 августа, на Березовом Волочке сожглись несколько человек.

В том же году, в Тобольском  уезде, с чернцом Даниилом сожглось 1700 человек.

Тогда же в Тюмени, погибло 200 челов..

Разновременно в Сибири сожглись: 8, 148, 78, 600, 100 человек и еще несколько, всего около 1000 (Истор. русс. церк. Филарета, IV, стр. 186).

Тогда же в Куртайской слободе Тюменскаго округа сожглись 57 человек.

Страницы

Предыдущая                  На главную                Следующая