Интервью для журнала "Элита"

- Как вы себя чувствуете, вступив в 21 век?

- Ощущение такое, что время уплотняется, а дел прибавляется. Немного нервирует общероссийская обстановка, но когда берешься за какую-то новую тему, то все становится на свои места – работаешь, делаешь свое дело. Надо думать, что по делам да воздастся.

- А не уход ли это от действительности?

- Действительность редко когда бывает безоблачной. Есть два пути не испытывать угнетения от происходящего: или изменить его или уйти с головой в работу и неприятностей как ни бывало. Можно еще одурманить себя какими-то химическими препаратами, но в этом случае через короткий срок у тебя возникнет столько проблем, что станет не до работы.

- Зачем вам все это?

- Что именно? Работа? Жизнь? Кто-то сказал, что жизнь – это долгий урок смирения. Правда, Байрон предложил другой афоризм: “Мы живем, потому что Надежда обращается к Памяти и обе нам лгут”. А работа избавляет нас и от скуки, и от порока и даже от нужды. Так устроен мир – смирись и работай. Бездельничать просто скучно.

- А если без философии – вы довольны своей жизнью, работой?

- Боялся, что вы спросите о смысле жизни или о счастье. Люди сердятся чаще из-за пустяков, но это быстро проходит. Каждый человек чаще счастлив, чем горестен. Просто неудачи дольше помнятся. Как можно быть недовольным тем, что живешь, дышишь, слышишь смех детей? Надо просто уметь ждать. Да, смириться и ждать. И сбудется любое ваше желание.

- А выхода очередной книги вы ждете именно со смирением или…

- Вот именно – или. Жду с нетерпением, а иногда через чур страстно, чем, естественно, порчу отношения с людьми, пытаюсь ускорить события, наломаю много дров, потом жалею. Ожидание всегда очень тягостно. Не всегда можешь пересилить себя и со смирением ожидать чего-то там, тем более, когда все зависящее от тебя сделано.

- С людьми часто ссоритесь?

- Раньше часто. Теперь не ссорюсь, а просто ухожу в сторону. Как говорится, плохой мир лучше доброй ссоры.

- А почему вы занимаетесь историей Сибири, а не, скажем, Египта или Англии?

- За державу обидно. В таком замечательном краю живем, а знаем о нем крайне мало. О том же Египте или Греции каждый школьник знает гораздо больше, чем о том городе, селе, где родились, живем. Есть такое изречение: “Мертвые живы, пока есть живые, чтоб о них вспоминать”. Если мы с вами будем помнить о прошлом, то и будущее будет помнить о нас.

- А в каком времени вы хотели бы жить?

- В настоящем. И чуточку во всех прошедших веках.

- А вам хотелось бы уехать из Тобольска?

- Как говорит русская поговорка: “Жил бы я в Парижу да дороги туда не вижу”. В Москве может и веселей, да дома жить складней. На мой взгляд, тобольское кладбище довольно милое место и часто посещаемо как горожанами так и туристами. На нем похоронены несколько поколений моих предков.

- Часто думаете о смерти?

- Не поверите, но каждый день. В моей семье было много смертей, буквально с первых лет моей жизни и размышлять о смерти начал, наверное, как и все, с детского возраста. Есть такое древнее правило: чтоб не бояться смерти, нужно всегда думать о ней.

- Кого из авторов любите?

- Первая книга, которую прочел еще до школы, - “Остров сокровищ”. Поэтому Стивенсона можно считать первым писателем, которого полюбил. Потом Майн Рид, Фенимор Купер, Дюма, Лермонтов, Гончаров. Сейчас Набоков и Лесков. Но не хотелось бы о любимых авторах говорить на ходу, Они заслуживают большего. То тема отдельного разговора.

- А писатель всегда провидец?

- Писатели делятся на две категории: на тех, кто пишет, чтоб жить и тех, кто живет, чтоб писать. Мне кажется, что пророчество – это от лукавого. Сколько писателей предсказывали России революцию? И что из этого вышло? Лучше бы сказали: не хотим революции. Не мной придумано, что слово материально. То, о чем пророчествуют, рано или поздно сбудется.

- Может потому и уходите в историю, в прошлое?

- Попробуйте отличить настоящее от прошлого?! Настоящее каждый миг становится прошлым. Это как с сообщающимися сосудами. Все мы вышли из прошлого.

- А что вас поддерживает в этой жизни?

- Прошлое и будущее. Мои предки и мои дети. Ни на тех, ни на других я не в состоянии повлиять. И это радует. Да, да. Нам только кажется, что мы как-то воспитываем, влияем на детей. На самом деле то бесплодные попытки. У них своя судьба, свое предназначение.

- Верите ли, что кто-то из ваших детей пойдет по вашим стопам, будет писать книги, сочинять?

- Вряд ли. Сочинять они, дети, и сейчас замечательно сочиняют и фантазируют. С возрастом это проходит. Есть такой закон: снаряд дважды не падает в одну и ту же воронку.

- Извините за банальность, вы верите в светлое будущее?

- Так же как и в светлое прошлое. Будущее не может быть ни светлыми, ни темными. Оно таковое как есть. У рано ушедшего от нас гениального сценариста Геннадия Шпаликова есть сценарий фильма, где описывается, как нынешнему поколению ветеранов не хватает войны. Точнее, того времени, когда они были молодыми, дружили, воевали, жили полнокровно. У меня есть своя теория, что добра прибавляется в мире каждый день, час больше, чем зла. Иначе мир давно бы рухнул. В Писании сказано, что человек приходит в этот мир ни для радости, а для страдания. Исходя из этого, и надо смотреть в будущее.

- Что бы вы хотели пожелать читателям?

- Можно привести стихи одного современного и довольно популярного автора?

Дана лишь тем была недаром

Текучка вечной суеты,

Кто растопил душевным жаром

Хоть каплю вечной мерзлоты.

От себя добавлю, что как только всю вечную мерзлоту растопим, то случится Всемирный потоп. На такой оптимистической ноте и закончим.